История странствующего ордена

 В XI веке в Западной Европе появились рыцарские ордены. Это стало возможным в результате слияния рыцарских и монашеских идеалов. Стать рыцарем значило «поклясться ни шагу не отступать перед неверными» и защищать не только христианскую церковь, но и слабых, безоружных, вдов и сирот. Этим идеалам в течение многих веков служили госпитальеры — рыцари Мальтийского ордена... Монашеское братство госпитальеров, на основе которого был создан орден святого Иоанна, появилось, когда паломники из стран Западной Европы устремились к Святой Земле и братьямонахи начали устраивать приюты для пилигримов, часто прибывавших в Иерусалим больными и измученными трудной дорогой. Около 1070 года богатый купец Мауро из города Амальфи на юге Италии основал в Иерусалиме госпиталь и странноприимное братство, привлекавшее все новых послушников. Братья принимали не только общие для всех монахов обеты безбрачия, нестяжания и послушания, но и клялись «служить рабами и слугами своим господам и повелителям, каковыми являются все слабые и больные». К середине XII века госпиталь разросся, имел даже родильное отделение и приют для младенцев.
 После взятия Иерусалима крестоносцами (1099) братство открыло множество больниц не только на Востоке, но и в Европе. В 1113 году Папа Пасхалий II официально признал орден как монашеский. Некоторое время спустя, когда братья вменили себе в обязанность не только лечить, но и защищать христианских паломников, орден становится военно-монашеским, а его члены называются странноприимными рыцарями святого Иоанна Иерусалимского. По уставу в орден входили рыцари-воины, которым прислуживали оруженосцы, а также священники и братья, ухаживавшие за больными. Иногда принимали и женщин — сестер-послушниц. Все госпитальеры должны были ежедневно не только молиться и заниматься каждый своей работой, но и уделять время учению. С Палестиной история ордена святого Иоанна была связана почти два столетия. Защищая государства, созданные крестоносцами, он переживал блестящие победы и тяжелые поражения, гибель и пленение Великих Магистров. Иоанниты последними покинули пылающий Иерусалим, когда в октябре 1187 года его отбили у христиан войска мусульман.
 К концу XIII века иоанниты потеряли последние владения в Святой Земле. В 1291 году Великий Магистр Жак де Вилье и его верные рыцари высадились на острове Кипр, где ордену уже принадлежали некоторые замки и поместья. Король острова Ги де Лузиньян встретил иоаннитов дружелюбно. Орден стал вассалом короля и получил от него город Лимасол во владение. Резиденция ордена оставалась на Кипре восемнадцать лет. Эти годы позволили ордену восстановить силы. «Рыцари Кипра» и тут продолжали свое обычное дело — создание приютов и странноприимных домов. Кроме того, их суда брали под защиту и сопровождали паломников, посещавших Святую Землю. Орден, который до этого располагал только сухопутным войском, постепенно превращался в грозную морскую силу, и его казна пополнялась добычей от морских побед над корсарами и турками. Однако зависимость от светской власти не устраивала руководство ордена, и рыцари, желая оставаться рядом с палестинскими землями, чтобы со временем вернуться в Иерусалим, решили завоевать остров Родос.
 Новая страница истории ордена начинается в июне 1306 года, когда 35 рыцарей и 500 пехотинцев, приплывших на 6 кораблях, высадились на Родосе. Иоанниты воевали за него почти четыре года, пока не укрепились тут окончательно, изгнав турок и сарацинов. В 1310 году они перенесли сюда свою резиденцию и орден стал сувереном Родоса. С тех пор иоаннитов стали называть еще и родосскими рыцарями. Обосновавшись на Родосе и семи соседних островах, иоанниты тут же принялись строить новые укрепления и расширять флот, используя лучшие достижения корабельного дела других стран. Они построили большие галеры с обшивной броней, которые не зависели от ветра, так как в них предусматривалось размещение пятидесяти гребцов. Корабль, построенный ими в XV веке — «Святая Анна», — по праву считается первым броненосцем. В сражениях иоанниты пользовались таким грозным оружием, как греческий огонь. Создавая государственную основу своего военного могущества, иоанниты не забывали об образовании и милосердии — строили школы, открыли на Родосе большой странноприимный домгоспиталь. Многие короли и владетельные сеньоры христианских государств жертвовали им деньги и земли. Иоаннитский орден вновь стал многочисленным, мощным и богатым, особенно после того, как к нему перешла большая часть имущества тамплиеров (1312) в соответствии с буллой Климента V. Ордену принадлежали не только Родос с близлежащими островами, но и 656 командорств в Европе (причем в каждом из них обязательно был организован госпиталь).
 На Родосе окончательно сложились иерархическая структура и устав ордена, одной из главных задач которого была «особенная и приличествующая обязанность Христовых воинов — бороться за славу Божию и католическую веру». Рыцари делились на группы. Рыцари по справедливости должны были иметь восемь поколений благородной крови. Рыцарями по милости становились лица, происходившие от отцов-дворян и матерей-горожанок, — их принимали в виде исключения за военные подвиги. Позднее появились так называемые рыцари благочестия, которые не давали монашеских обетов. Братья-священники (капелланы) заведовали духовными и религиозными делами. Среди орденских служащих были оруженосцы и служащие по хозяйству. Первые пять лет рыцарь должен был прожить в орденском общежитии, питаясь за общим столом. Обед состоял из 400 граммов мяса, кружки вина и 6 хлебцов. В праздник мясо заменяли рыбой и яйцами.
 Турки, господствовавшие в странах Ближнего Востока, не могли смириться с тем, что у них под боком находится хоть и небольшое, но сильное христианское государство. Поэтому в 1522 году султан Сулейман Великолепный направил против родосских рыцарей 200-тысячную армию на 700 кораблях. Шестимесячная осада закончилась поражением рыцарей, но они сумели покинуть остров достойно, при оружии, забрав с собой не только свои сокровища, но и многих жителей Родоса — христиан. После долгих скитаний и мытарств, потеряв надежду на возвращение на остров, Великий Магистр, зная от испанских рыцарей о готовности императора Карла V предоставить ордену Мальтийские острова, отправил к нему своих послов с просьбой передать ордену в вечное владение Мальту, Гозо и Комино. Карл, прекрасно сознавая, что он, по сути, становится новым основателем прославленного ордена, не только согласился, но и добавил к этим островам город Триполи на северном побережье Африки. За это орден, который отныне стал называться Мальтийским, брал на себя обязательства охранять Средиземное море от турок и африканских корсаров, становясь таким образом аванпостом христианских государств в борьбе с Турецкой империей. Кроме того, рыцари должны были в числе прочих даров ежегодно присылать сицилийскому вице-королю охотничьего сокола необычайно красивой породы, обитающей только на Мальте.
 Осенью 1530 года Великий Магистр со своими рыцарями высадился на Мальте. При замке св. Ангела, который являлся единственным укреплением на острове, было селение, состоявшее в основном из рыбачьих хижин. В них и разместились командоры и кавалеры. Через несколько дней Великий Магистр принял во владение столицу острова, называвшуюся тогда Мальтой. По свидетельству очевидца, город имел в окружности 1300 шагов. Коренное население (не более 12 тысяч человек) встретило рыцарей враждебно. Поэтому неудивительно, что последние предпочитали большую часть своей жизни проводить на море. Увлечение морскими баталиями едва не привело орден к катастрофе. В конце 1537 года к неподготовленной к осаде Мальте подошел огромный турецкий флот с 12тысячным войском, состоявшим из янычар. Однако одолеть мальтийских рыцарей турки не смогли. Причину этого А.Ф. Лабзин, занимавшийся историей ордена, объяснял так: «Кавалеры, с одной стороны по человеколюбию, с другой — по храбрости своей равно были способны. И в сем случае показали они в себе тот же геройский дух, который оживлял их предков, и доказали, что имена их только переменились, а свойства остались в них те же». Сокрушительный удар турецкому флоту мальтийские рыцари нанесли в 1565 году, когда под командованием легендарного Великого Магистра де Ла Валлетта одержали блестящую победу над огромным войском турецкого адмирала Мустафыпаши. С этих пор начался упадок морской мощи Оттоманской империи; что касается флота ордена, вскоре он стал одним из сильнейших в Средиземноморье.
 В XVII веке орден становится сильным и процветающим государством, обладающим значительными владениями в странах Европы. На Мальте, население которой составляло уже около 50 тысяч, укрепляются старые форты и бастионы, строятся новые. Валлетта, Биргу и Сенглеа окружают единой крепостью Большую гавань. Возводятся величественные здания, открываются госпитали, где еду зачастую подают на серебряной посуде. Существует Академия наук и публичная библиотека, насчитывающая сотни тысяч книг и рукописей (впоследствии она была вывезена по приказу Наполеона и погибла вместе с судном, ее перевозившим). Императоры Священной Римской империи жалуют Великому Магистру титул князя.
 После участия ордена в турецко-венецианской войне (1715–1718) за Морею (Пелопоннес) на Мальте окончательно установилась мирная жизнь, которая, однако, не пошла рыцарям на пользу. Вот как описывает отплытие орденской эскадры один из путешественников, посетивших остров в 1770 году: «В каждой галере было около 30 рыцарей, беспрерывно объяснявшихся знаками со своими возлюбленными, которые рыдали наверху, на стенах бастиона; для этих джентльменов обет целомудрия значил так же мало, как для священников». Российский посол на Мальте маркиз Кавалькабо чуть позже писал, что орден находится «в особенно невыгодном положении благодаря своей слабости, дурному управлению своих громадных имений, скандальной жизни кавалеров и угнетению народа». По его мнению, «у мальтийских кавалеров — все недостатки монахов и солдат, но нет достоинств ни тех, ни других». Наполеон говорил, что орден превратился в «учреждение для поддержания праздности младших отпрысков нескольких привилегированных семейств». Однако праздность была по душе отнюдь не всем. Некоторые рыцари становились офицерами в европейских (в том числе и русской) армиях и даже отправлялись в Америку.
 Конец мальтийскому периоду ордена положила Французская революция, которая конфисковала владения госпитальеров в республиканской Франции. Великий Магистр Эммануил де Роган делал все, чтобы спасти королевскую семью от гильотины, но безуспешно. В 1798 году он скончался — как раз в то время, когда Бонапарт, находясь совсем близко от Мальты, праздновал свою победу в Итальянской кампании. Дальше события развивались стремительно. В июне 1798 года по пути из Тулона в Египет французская армия под командованием генерала Бонапарта сделала остановку у острова Мальта. Рыцари ордена не смогли противостоять решительным действиям противника, и между французами и Великим Магистром — бароном Гомпешем — была подписана конвенция, в соответствии с которой рыцари должны были покинуть остров в течение трех дней. Впоследствии Наполеон объяснял свои действия тем, что орден «отдался под покровительство российского императора Павла — врага Франции». Однако сам орден, потеряв Мальту, избежал полного уничтожения именно благодаря Павлу I, который, став Великим Магистром, делал все возможное для восстановления его государственности. Этому помешала насильственная смерть российского императора. Англия, отбив Мальту у французов, превратила остров в свою колонию, хотя по Амьенскому договору должна была возвратить ее ордену.
 После кратковременного пребывания в Петербурге резиденция Мальтийского ордена была перенесена в Италию. С того момента, как в 1834 году в Риме обосновался капитул ордена, его судьба оказалась тесно связанной с папской курией. Во второй половине XIX века орден превращается в разветвленную духовно-благотворительную организацию, действующую как в католических, так и в протестантских странах. Именно благотворительная миссия обусловила его длительное существование в том обществе, которое давно покончило с другими монашеско-рыцарскими организациями. Как заметил один современный исследователь, «в существующем виде суверенный Мальтийский орден — европейская реальность, хотя и ощущаемая как исторический рудимент»